— Если бы.

— Если бы?

— Дело в том, что Кассий бросился преследовать бегущих варваров. Обоз следовал за ним.

— А почему он не оставил его в Тулузе?

— Полагаю, не до конца доверял местным жителям. Как бы то ни было, пока Кассий со всем снаряжением переправлялся через Гарумну, противник получил две недели для подготовки к встрече. Галлы с германцами окопались у Бурдигалы, — благо там много оборонительных сооружений и целый арсенал. Местные племена не особо любят римлян, а потому помогли им снабжением. Получилась настоящая западня.

— Позиции врага можно было узнать, — неуверенно вставил Публий Рутилий.

— Узнали, Рутилий Руф, но Кассий после первой победы сильно расслабился. Консул оставил всё снаряжение в лагере под охраной пяти когорт, а сам двинулся к Бурдигале.

— Вот так просто пошёл? Без подготовительной работы?

— Именно, Гай Марий. Ладно бы без подготовки. Он шёл, не сплотив рядов, не строя армию в каре и даже не выслав вперёд дозоры. В итоге армия попала в ловушку. Германцы и кельты полностью разгромили римские легионы. Кассий и его старший легат были убиты.

— А что оставленный лагерь?

— Обороной лагеря руководил Попиллий Лен. По его словам, сначала слышался сам шум сражения, разносившийся на километры вокруг. Затем увидели горстку легионеров, бежавших с поля битвы к лагерю. Наконец, появился и сам противник. Их был целый людской поток, — длинноволосые варвары, у некоторых из них на сёдлах висели головы римлян.

— И как поступил Попиллий Лен?

— Поднял белый флаг и встретился с вождями варваров.

— А они что? — взволнованно спросил Гай Марий.

— Отпустили.

— Что?

— Да, отпустили. И даже не стали брать имущество легионов.

— Но почему?

— Вроде как дали понять, что это мы, а не они алчные варвары. Потом выпроводили оставшихся в Нарбо.

— Это какой-то позор! — Марий сжал кулаки.

— Сейчас в Риме неспокойно. Попилия Лена поносят все вокруг, и, он намеревается отправиться в изгнание.

— С его стороны это будет весьма благоразумно. Но нам такая судьба не грозит. Мы разгромим Югурту, а затем потребуем разрешения идти на германцев!

— За это можно и выпить, Гай Марий! — твёрдо сказал Рутилий Руф. — В свою очередь, могу добавить, что, находясь в Риме, буду всячески поддерживать твою позицию…

Поход на Югурту начался с дезинформации. Сулла уговорил Мария прибегнуть к хитрости для нанесения внезапного удара. Тот поначалу не понимал, как это поможет, но затем всё-таки согласился…Во всеуслышание было объявлено, что цель выступления — заготовка фуража. Наивные разведчики-нумидийцы купились на явную ложь, а следом на обман попался и сам Югурта. В результате римские войска спокойно пересекли пустыню и оказались прямо перед Капсой. Когда нумидийский царь увидел перед собой море вражеских пехотинцев, он вскочил на коня и с ближайшей свитой умчался прочь. Сам же город, шокированный подобным раскладом, добровольно открыл ворота…Марий действовал в своём стиле «обезумевшего слона» и отдал приказ убить всех. Ни мужчины, ни женщины, ни дети не спаслись от меча. Богатства жителей были аккуратно упакованы и взгромождены на телеги. Затем консул предусмотрительно отвёл войска ещё до того, как начался сезон дождей. Военачальник находился в отличном настроении и с удовольствием писал в Сенат, Гаю Юлию Цезарю, Публию Рутилию Руфу о небывалом успехе своей небольшой армии. «Вот что происходит, если во главе легионов ставить настоящего полководца, а не каких-то прохвостов» — эта мысль буквально пронизывала каждое его сообщение.

Ответное же письмо Публия Рутилия Руфа несколько озадачило Мария: «Ах, мой дорогой друг, твои доклады о ситуации в Нумидии доставили всем истинное наслаждение. После разгрома Луция Кассия они настоящий свет во мраке наших поражений. Я потребовал от Сената безусловного продления твоих полномочий в Африке и не нашлось никого против. На этом, к сожалению, хорошие новости заканчиваются. Новый консул Квинт Сервиллий Сципион решил исправить ошибки своих предшественников и уничтожить вольков-тектосагов и их германских гостей. Казалось бы, в этом нет ничего необычного. Но вышла неловкость. Попытки Квинта Сервиллия набрать легионы твоим способом оказались провальными. Неграмотные деревенщины вышли неспособными к обучению. Не знаю, как вы с Суллой это дело организовали, но попытки консула повторить ваш успех с треском провалились. Сципион распустил два набранных легиона как неспособных к воинскому делу. Произошла спешная мобилизация на прежних основаниях. То, что творилось в Риме словами не описать. Выгребали всех, кого только можно. В Италии повсюду вспыхивали бунты. Этот набор прозвали „кровавым“. При вербовке погибло столько же, сколько удалось и собрать…Тем не менее Сципион набрал целых 8 легионов, нанял мощную конницу и снова двинулся на Тулузу. К моменту его прибытия на место выяснилось, что новому консулу следует удача. Оказывается, германцы разругались с вольками-тектосагами и вынуждены были по приказу царя Копилла уйти из Тулузы. В итоге единственным врагом Сципиона стали несчастные вольки-тектосаги. Их царек отказался биться под стенами города и отступил с войском к устью Гарумны. Его цель легко проглядывалась, — Копилл желал попадания римлян в прежнюю ловушку. Квинт Сервилий зашёл же в Тулузу без всякого боя и овладел колоссальными сокровищами этих дикарей. „Колоссальными“ сказано не для красного словца, как можно подумать. Оказывается, в городе хранились награбленные богатства сотен храмов Греции и Малой Азии. После плавки выяснилось, что золота было около 15 тысяч талантов (примерно 484500 кг), а серебра — 3,5 тысячи (113050 кг). Неслыханная сумма превосходила всё то, что есть сейчас в римской казне. Сципион отправил золото под охраной когорты в Рим. Всего одной когорты, так как Копилл был всё ещё заперт в Бурдигале, а потому никак не мог угрожать римлянам. Но как выяснилось, врагов у Рима хватает. Непонятные дикари, численностью чуть более тысячи воинов устроили на лесной дороге засаду и перебили всех легионеров. Золото пропало…Говорят, Сципион был так расстроен, что даже плакал. Никто, правда, не верит, что эти страдания из-за гибели когорты…»

Настроение у меня было испорчено. Сказывался недавний конфликт с Гаем Марием. Узнал я, что называется, другую сторону нашего консула. Оказывается, он упрям как осёл и крайне жесток при этом. Страшное сочетание, особенно для политика. Ладно бы это касалось какой-то важной цели, но здесь другое…Город ему сдался, а он приказал убить всех. Чёрт с ним! Бывает злость и желание наказать, но дети…Зачем детей, ведь там были даже грудные…Попытка поговорить с Марием ни к чему не привела. Обвинил меня в слабости и трусости, а затем просто послал. Да, на римском тоже есть мат…Неприятность, можно бы и пережить. Не такая уж я и ранимая натура. Но этот вид убиваемых детей у меня до сих пор перед глазами. Во сне слышу их крики…Больной ублюдок! Зря я ему помог стать консулом! Жалею снова о том, что сделал! Да, жалею! Мерзкая скотина! Проломить бы ему череп! Но надо не ныть, а исправлять. Нельзя плакаться, — нужно думать. Что делать? Уйти из Африки…Да этот псих в каждой деревне и городе такое будет устраивать. Не имею права такого допустить. Убить его? В военном лагере, среди кучи охраны? Бред. Написать в Сенат и пожаловаться? Ещё умнее, ничего не мог придумать? Здесь дичайшие нравы. Римляне своих детей выкидывают на помойки, а тут чужих пожалеть…Как же погано на душе. Хотя есть вариант, пожалуй, единственный. Надо быстрее закончить войну. Другого выхода просто не вижу…

Сезон дождей подошёл к концу. Снаряжение для предстоящего похода было готово. Сулла Корнеллий, казалось, был всюду. Если Марий считал себя великим стратегом и старался не опускаться до низового уровня, то его квестор выглядел противоположностью. Он следил, чтобы все распоряжения были составлены и переданы адресатам, латы смазаны и отполированы, мечи и кинжалы отточены, шлемы подбиты войлоком, а туники зачинены. Квестор наладил раздачу денег за службу и не ленился объяснять, как они отчисляются. Центурионы Суллы, которых он отбирал лично ещё в Риме, следили за своей сотней подчинённых так, словно те, были их семьёй. Это была странная армия, очень непохожая на те, что бывали прежде… В ней было всё по-другому, начиная от состава и заканчивая вооружением. Исчез даже традиционный щит. Его облегчённая версия была намного удобнее, и теперь он не бил солдат сзади по ногам. Пользуясь тем, что можно было вооружать армию централизованно, Сулла ввёл целый ряд новшеств, которые вроде бы и не так бросались в глаза, но сильно облегчали жизнь обычного легионера.